Как русские защищали Дамаск.

Где начало того конца,
Которым заканчивается начало?
Козьма Прутков.

Несколько повторюсь для тех кто в самом начале моего рассказа отсутствовал! – вздохнул майор.
Ближний Восток! То ли Запад, заплутавший на востоке, то ли Восток, слишком далеко забредший на запад? В древности – Иисус Христос и Понтий Пилат, крестовые походы в Средневековье, пять арабо-израильских конфликтов века двадцатого. Болевая точка планеты. След своего сапога оставила там и Россия.
Израиль тщательно подготовил и нанес массированный авиационно-ракетный удар по группировке ПВО «Федда», и практически ее уничтожил. Столичный оазис остался без прикрытия, и Сирия грозила военное поражение.
Это была самая крупная военная операция со времен Второй мировой войны.
В тот момент израильские военно-воздушные силы насчитывали свыше семисот боевых самолетов, что сравнимо с авиационной мощью Федеративной Республики германия. Летчики имели высокую подготовку, обладали боевым опытом, значительную часть их составляли американцы с двойным гражданством. Управление боевыми действиями практиковалось с воздушных командных пунктов «ХОККАЙ», что на порядок эффективнее, чем с наземных. Один такой самолет управлял действиями тридцати истребителей-бомбардировщиков, выдавая им целеуказание по ста пятидесяти воздушным и наземным объектам.
Преимущество в авиации было не только количественным. К примеру, основной сирийский истребитель МИГ-23П имел дальность поражения ракетами 24 километра, а израильский Ф-15 ИГЛ мог одновременно поражать пять воздушных целей на удалении до 90 километров.
Сирийские наземные средства ПВО имели на вооружении советские устаревшие зенитные ракетные комплексы С-75 (дальность поражения 35 км, а на пассивном участке полета ракеты, где вероятность нижу до 50 км) и С-125 (зона поражения 17 км).
Израильские самолеты, барражируя на безопасном для себя расстоянии (в 60 км от передовых дивизионов) были способны поражать их противолокационными ракетами «ХАРМ» (дальность пуска 100 км) и наводимыми по лазерному лучу управляемыми авиационными бомбами «УОЛАЙ-2» (дальность бомбометания до 70 км).
Задолго до операции израильтяне засекли координаты радаров, стартовых позиций, аэродромов, при этом были использованы данные детальной спутниковой разведки США. Большинство связных радиостанций в сирийской армии были французского производства и возможности по их подавлению заранее изучили. В семидесяти верстах от Дамаска, на Голанских высотах, противник развернул мощнейшие станции радиопомех. Несколько месяцев израильская авиация провокационными полетами измотала сирийские расчеты ПВО и довела их до изнеможения.
Накануне удара противник развязал десяток небольших приграничных воздушных сражений, чем рассредоточил усилия сирийских ВВС по всему фронту.
За час до налета над территорией Ливана израильские самолеты распылили радиоотражающую фольгу. Восходящие потоки воздуха перенесли ее через горный хребет на территорию Сирии, затруднив радарам обзор пространства и наведение ракет.
За несколько минут до широкомасштабного нападения началась постановка радиопомех с сотни самолетов и десятка наземных радиостанций. Нарушилась связь Центрального Командного Пункта ПВО Сирии с соединениями, тех с бригадами и полками, огневых частей с дивизионами, пунктов управления авиацией с находящимися в воздухе истребителями. Впервые в истории по стартовым позициям ударили ракеты класса «Земля-Земля», запущенные с территории Израиля.
Уничтожив ракетами «ХАРМ» радары, стартовые позиции управляемыми бомбами «УОЛАЙ-2» в первой линии, противник воздействовал на следующую. Воздушная армада, волна за волной, наносила повторные удары, используя  ракеты, авиабомбы всех типов (обычные, шариковые, кассетные, объемного взрыва).
Было уничтожено двадцать восемь зенитных ракетных дивизионов, все комплекс радиолокационной разведки, половина командных пунктов и узлов связи, получили повреждение взлетно-посадочные полосы аэродромов.
Стране грозило военное поражение и ее правительство обратилось за помощью к Советскому Союзу.
Такая помощь была оказала. По всей видимости, вначале состоялось политическое решение, а затем была поставлена задача военному ведомству. Планирование операции, в название которой входило наименование гор на территории СССР с цифрой 2, началось из анализа опыта боевых действий. В Генеральном штабе и Главном штабе войск ПВО тогда еще сидели умудренные опытом генералы и старшие офицеры, способные правильно оценить обстановку и принять оптимально верное решение. Из оценки обстановки были сделаны следующие ключевые выводы:
восстановление и перестройка системы противовоздушной обороны процесс длительный, на годы;
баланс сил следует выровнять резко и внезапно, поставив противника перед свершившимся фактом;
применить самое мощное оружие ПВО, чем свести преимущество противника в средствах воздушного нападения на нет.
Эти выводы легли в основу замысла операции, который предусматривал:
послать в Сирийскую Арабскую Республику оперативную группу советских войск (то есть ограниченный контингент);
определить состав: управление опергруппы и два воинских формирования, общей численностью несколько тысяч человек;
вооружить воинские формирования зенитными ракетными комплексами «ВЕГА» с максимальной дальностью поражения до 250 километров (это самый дальнобойный в мире из всех серийных ЗРК, как тогда, так и на момент выхода книги).
Исходя из замысла проблемой №1 стала скрытность и маскировка операции. Противник мог воспрепятствовать доставке в арабскую страну вооружения и советских войск, мог нанести удар в момент их развертывания. Больным был также вопрос заблаговременного строительства и оборудования боевой позиции с массой подземных бетонных сооружений, дорог, коммуникаций.
Было решено строительство боевой позиции произвести под видом гражданского узла связи, поручив его частной строительной фирме другого социалистического государства, широко выполнявшей подрядные работы в странах третьего мира.
Поставку вооружения в Сирию произвести по морю, сухогрузами, под видом сельскохозяйственной техники, а личного состава под легендой путешествующих по Средиземноморью туристов, которых затем переодеть в тамошнюю военную форму одежды.
В детальном Плане операции было спланировано штабами все и вся, до мелочей (окромя русского менталитета, который создал почву для первых рассказов в книге). Не менее серьезные задачи в ходе операции возлагались на сирийскую сторону, которая была обязана:
построить внутри боевых позиций военные городки;
развернуть элементы наземной обороны (внутренние и внешние: проволочные заграждения, минные поля, траншеи, эскарпы);
организовать подразделениями командос (оснащенных бронетехникой, минометами, артиллерией) внешнюю наземную оборону;
развернуть вокруг боевых позиций прибывающих войск полки ЗРКС-125;
прикрыть от ударов с воздуха и обеспечить наземную оборону порта выгрузки, автоколонн на марше;
накопить на позициях запасы горюче-смазочных материалов, продовольствия, вещевого имущества, организовать электропитание и водоснабжение.
При планировании операции была разработана штатная структура воинских формирований. Вместо одного полнокровного (способного вести боевые действия) расчета предусматривалось три, с целью, чтобы противник не измотал личный состав как при подготовке удара по группировке «ФЕДДА», о чем шла речь ранее. Планировался также четвертый боевой расчет для восполнения потерь.
Частная строительная компания социалистической страны получив от сирийской стороны заказ на возведение гражданского узла связи, финансы, проектную документацию, принялась творить «не ведая что».
Ни руководство, ни рабочие не догадывались об истинном назначении объекта. Если бы информация дошла до противника, то не исключено, что на головы строителям могли посыпаться бомбы и ракеты.
Сирийцы развернули вокруг новостроек под Дамоском и на Северо-западе полки ПВО (по четыре дивизиона С-125), приступили к выполнению других, возложенных на них задач по строительству и оборудованию военных городков, объектов наземной обороны, накоплению материальных средств, подготовке сил и средств к встрече ограниченного контингента Советский войск.
Базовые полки стали стержнями новых воинских формирований, цементирующей их основой. Полное штатное укомплектование полков провели перед выездом на полигон. Туда прибыли, для четырехкратного дублирования, лучшие специалисты, отобранные в других воинских частях. Увеличился численный состав не только боевых расчетов, но и подразделений боевого обеспечения (к примеру: рота связи — 200 человек, автомобильная рота — 150 человек).
Появились новые подразделения:
— дивизион непосредственного прикрытия, оснащенный ЗРК ближнего действия, способный уничтожать малоразмерные цели (авиаракеты, авиабомбы, снаряды), численностью 350 человек;
подразделения зенитной артиллерии и мотопехоты, радиоэлектронной борьбы;
подразделения: инженерно-саперное, химическое, хозяйственное. К примеру, в ведении последнего имелся автономный заводик по выпечке хлеба, швейная мастерская, парикмахерская и все другое для обеспечения быта;
полевой госпиталь (9-12 врачей).
Было даже полевое отделение Госбанка СССР.
Хотя воинские формирования имели статус полков ПВО, это было нечто большее, как по численности (в 5-6 раз), так и по возможностям вести автономные боевые действия.
Им присвоили новые истинные номера и дали условные наименования (для обихода и переписки) «в/ч Полевая почта №… »
Переброска вооружения, людей, развертывание боевой техники на позициях, как и планировалось, происходили в сезон пыльных бурь, когда визуальное наблюдение со спутников и самолетов затруднено.
Не знаю, что творилось в стане противника но предполагаю, что появление у Сирии нового вида оружия было неожиданным. По данным воздушной и спутниковой разведки был определен тип оружия, всплыли его тактико-технические характеристики. Самолеты, барражировавшие в 40-50 километрах от сирийских границ, и чуть дальше воздушные командные пункты «ХОККАЙ», ушли далее на 100 км, затем осознав, что они все же в зоне поражения еще на 100.
Истребители, вылетев из основной авиабазы на севере Израиля «ДАВИД» уже оказывались в зоне зенитного ракетного поражения русского полка.
Сведения о том, что новое оружие эксплуатируют русские, и не просто специалисты, а советские линейные боевые воинские части, вызвали у израильтян шок.
Уничтожить сразу советские военные формирования противник побоялся, ввиду высоких ожидаемых потерь, не хватило ему русской бесшабашности.
Израильтяне стали искать технические способы подавления ЗРК помехами, отрабатывать тактику, при которой их потери были бы меньше.
Попытка провокационными полетами и имитацией удара измотать расчеты не увенчалась успехом, техника работала надежно, а три боевых расчета поочередно сменяя друг друга, успевали отдохнуть.
Тогда противник устроил длительную войну нервов. Замысел ее был следующим:
создать обстановку, имитирующую начало боевых действий, но не доводить ее до логического конца;
спровоцировать пуск ракет русскими за пределы территории Сирии;
использовать предыдущий факт как повод к действительному массированному воздушному удару или наземному вторжению;
втянуть в противоборство с русскими полками ПВО авиацию США.
В данной ситуации проигрывал тот, у кого сдали нервы. Во избежание случайностей вести огонь комплексом «ВЕГА» над территорией Сирии предоставлялось право без ограничений, а вот производить пуски ракет за пределы границ государства только с личного разрешения Президента страны Хафеза Асада.
В условиях скоротечности противовоздушных сражений (счет времени идет на секунды), когда практически невозможно определить, то ли это начало боевых действий, то ли имитация, на установление связи с первым лицом страны явно не хватило бы времени.
Ситуация станет более понятной если дать хронику типичных двадцати минут боевого дежурства.
Июль-месяц. На командном пункте боевой расчет во главе с дежурным заместителем командира полка. Воздух раскаленной пустыни подается в подземелье на охлаждение работающей круглосуточно техники.
Охладители не справляются и на рабочих местах свыше +500. Каждый занят своим делом. Одни отображают на планшетах траектории движения всех находящихся в воздухе летательных аппаратов, рисуют формуляры целей (тип, количество в группе, высота, скорость). Другие отслеживают воздушную обстановку по экранам радиолокаторов разведки. Третьи осуществляют связь, взаимодействие с Центральным командным пунктом ПВО Сирии, с другими ракетными соединениями и авиационными частями, с подчиненными подразделениями. Инженерно-технический состав поддерживает работоспособность аппаратуры.
В таких же подземных сооружениях дежурят расчеты зенитных ракетных дивизионов. Все от жары обливаются потом, все в напряжении, нервы как струна.
Возле каждой из двенадцати пусковых установок на скамейке под навесиком из маскировочных сетей сидит на солнцепеке стартовый расчет. Далее, чем на 20 метров от ракеты отходить запрещено.
По позиции снуют машины дивизиона непосредственного прикрытия, способные вести боевые действия в движении. По периметру — зенитные артиллерийские установки. Их расчеты визуально отслеживают наземную и воздушную обстановку.
Все это хозяйство в данный момент подчинено дежурному заместителю командира полка. Подполковник принимает доклады с мест, отслеживает по индикатору кругового обзора и планшетам перипетии воздушной обстановки, отдает необходимые распоряжения.
Экран еще чист, отметок от самолетов не наблюдается. Однако по сетям оповещения (очевидно по данным агентурной разведки) приходит сообщение:
— Начинается массовый взлет израильской авиации с таких-то авиабаз!
Вскоре в воздушном пространстве над Израилем появляются группы боевых самолетов. Радиолокационные отметки от них множатся на экране радара в Южном и Юго-Западном направлениях.
Внимание подполковника отвлекает появление отметок от целей на Северо-западном азимуте. Это большая группа палубных самолетов с авианосцев США следует к берегам Ливана и барражирует там, с одной стороны, усложняя обстановку в данном направлении, с другой стороны, уже находясь в зоне поражения зенитного ракетного комплекса.
Половина боевых самолетов неприятеля перемещается в воздушное пространство над Ливаном. Часть из них осуществляет бомбардировки восточных пригородов Бейрута и сирийских войск в долине БЕКАА, другие барражируют вдоль ливано-сирийских границ.
Внезапно полсотни израильских самолетов появляются в небе над Иорданией.
Угрожающее полукольцо замкнулось. Особенное положение на Северо-Западе, какие из самолетов израильские, а какие принадлежат США разобраться невозможно.
— В воздухе четыре воздушных Командных пункта («ХОККАЙ»). Они вошли в циркулярную связь с остальными самолетами. Возможен массированный удар! — идет доклад из подразделения радиоэлектронной борьбы, маскирующегося в самом Ливане либо под группировки исламских фундаменталистов, либо под сирийские войска. Это подразделение осуществляет радиоперехват разговоров летчиков между собой, с Воздушным Командным Пунктом, с аэродромом, фиксирует частоты бортовых связных и радиолокационных станций.
Одновременно хаотическое движение отметок от целей прекращается, векторы их движения направлены на Дамаск.
Воздушная армада в несколько сот новейших летательных аппаратов с пяти направлений устремляется в направлении сирийской столицы.
Впереди каждой группы следуют специальные самолеты — постановщики активных радиопомех. Включаются наземные радиостанции постановки помех, расположенные на господствующих и оккупированных Израилем Голанских Высотах.
Пропадает связь с Центральным Командным Пунктом Войск ПВО Сирии и теперь подполковнику предстоит руководить боевыми действиями полка абсолютно автономно, уповая только на свой опыт и интуицию. Он командует:
— Ракеты на подготовку!
В ракетах раскручиваются гироскопы, бортовые системы включаются и готовятся к переходу на автономные источники электропитания.
— Провести целераспределение!
На каждую ракету передаются координаты и параметры движения конкретного самолета. Ракета переводится пусковой установкой на угол старта, разворачивается в направлении полета противника. Антенна головки самонаведения ракеты сопровождает предназначенную цель.
После старта ракетой управлять не требуется, она сама погонится за нужным самолетом, лишь бы радар его облучал (подсвечивал).
Передовые израильские истребители-бомбардировщики уже на удалении менее ста километров. Это рубеж пуска противорадиолокационных ракет «ХАРМ», а вскоре рубеж применения противником высокоточного оружия «УОЛАЙ-2».
Люди в боевом расчете макушками голов чувствуют, что они уже под ударом оружия противника. Сидения становятся горячими, как раскаленные сковородки, при температуре + 50 0С у многих ручьями течет холодный пот.
— Батальону радиоэлектронной борьбы! Врубить противнику по
мехи по всем каналам управления и связи!
По команде подполковника в Ливане люди в обличье исламских фундаменталистов включают мощнейшие переносные, перевозные радиостанции помех, значительно затрудняя противнику процесс управления Воздушной армадой.
— Дивизиону непосредственного прикрытия! Приготовиться к уничтожению малоразмерных целей — авиационных ракет, бомб, снарядов!
— Взводу химической защиты! Воспрепятствовать лазерному наведению! Задымить позицию!
Химики разъезжают по позиции на специальных автомобильных установках, распыляют аэрозоль и вскоре позиция напоминает горный хребет, составленный из облаков дыма.
— Всех в военном городке укрыть в траншеях! Усилить наземную оборону!
Все, кто не занят на боевом дежурстве, занимают места в траншеях, огневых точках, усиливая наземную оборону на тысячу стволов.
— Развернуть полевой госпиталь!
— Техническому дивизиону! Подготовить технологический поток к восполнению боекомплекта ракет на стартовых позициях! Подготовить аварийно-спасательную команду!
Все предварительные боевые распоряжения отданы и возникает главный вопрос: сбивать или не сбивать, уничтожать или не уничтожать?
Глаза подполковнику застилает катящийся со лба градом пот.
Мысль работает в темпе, как у летчика, самолет которого терпит катастрофу. Если сейчас нажать кнопку пуск ракет, то обломки уничтоженных самолетов и ракет соответственно упадут на ливанской территории, что может вызвать широкомасштабный военный конфликт. Если ракеты не пустить сейчас, то через одну минуту будет уже поздно, противник уничтожит радары. Тогда поражение, гибель однополчан.
Передовые самолеты противника пересекают границы воздушного пространства Сирийской Арабской Республики, углубляются километра на три… и разворачиваются обратно.
Минут десять подполковник находится в состоянии прострации. Затем подменившись у экрана офицером боевого управления, жадно курит у входа в Командный Пункт. А ведь человек он не курящий. На голове у подполковника прибавляется седых волос. Так изо дня в день. Меняются: наряд сил, направления удара, маршруты движения. Со временем кажется, что все ранее происходившее было подготовкой, а именно сейчас, в твое дежурство произойдет настоящий удар.
Случалось у некоторых «крыша ехала». Один из капитанов, сменившись вечером с боевого дежурства, пошел в клуб. Во время демонстрации кинофильма он уснул и очнулся во время, когда на экране шел фрагмент сухопутного боя. Офицер потерял грань между реальностью и условностью. Он упал на пол и разрядил в экран обойму патронов из пистолета Макарова.
Это действительно была война нервов. Израильские летчики не были гарантированы от того, что при достижении границ Сирии по ним не произведут пуски ракет. Очевидно, и в кабинах боевых машин тоже было не совсем комфортно.
Боевые порядки полка посетил находившийся в Сирии с официальным визитом Начальник Генерального штаба Вооруженных Сил СССР.
Маршала растрогал до слез стартовый расчет, русские парни в знойной сирийской пустыне.
Как, сынки, дела?
Нормально, товарищ Маршал Советского Союза!
Какие есть просьбы?
Нам бы в свободное время родное телевиденье, а то на арабском ничего не понятно, да и смотреть нечего! Еще бы почту почаще, а то лишь раз в месяц!
Вскоре установили по приказу Маршала спутниковую антенну, а на ближайший военный аэродром еженедельно военно-транспортный самолет стал доставлять почту с Родины.
Офицеры высказали Маршалу критические замечания в отношении советских военных советников ввиду их слабой компетентности. Сирия была наводнена военспецами. У каждого командира (начиная с батареи) был советник в равном с ним воинском звании. Они прибывали в страну с семьями, им предоставлялись фешенебельные квартиры в столице и крупных городах, никакого боевого дежурства не несли, зато получали в сирийской валюте в 6-7 раз больше, чем ракетчики из боевых частей.
Через месяц началась чистка рядов советников. Некоторые из них, убывая ранее срока домой, заявляли инициатором экзекуции:
— Ничего! По прибытии В Союз наши дядюшки с большими звездами вам еще покажут Кузькину мать!
И действительно, впоследствии случаи мести были. На это хлебное и доходное место значительная часть военспецов попала по протекции, либо благодаря личной изворотливости.
Лично мне двухмиллионный Дамаск при первом его посещении чем-то напомнил Баку (где я неоднократно бывал). Показался он даже более европейским, более цивилизованным и культурным. А когда первый попавшийся арабский торговец произнес по-русски: «Месье! Купите японские часы с калькулятором!», это меня ошеломило.
Впервые (и в последний раз) за свои 27 лет службы увидел армию такой, какая она должна быть.
Нет авралов, проверок, комиссий, показухи и очковтирательства; чинодральства, чванства, рвачества и воровства.
Нет пустословия, идеологического давления, «дедовщины» среди солдат, строевой муштры. Нет хозяйственных работ.
Каждый без дополнительных команд занимался определенным делом и сложившаяся система функционировала как заведенный механизм, не требуя особых командных усилий и воспитательных мероприятий.
Для несущих боевое дежурство существовал тридцати шести часовой ритм жизни (12 часов вахта, 12 часов отдых. 12 часов подготовка): многие офицеры так вписались в него, что по возвращении домой долго не могли войти в колею нормальных календарных суток. Солдаты подразделений обеспечения жили по распорядку, привязанному к динамике жизнедеятельности полка. Солдат из подразделений мотопехоты называли ночными людьми. Днем они отсыпались в домиках, а с наступлением темноты выезжали на БТРах по периметру позиции или занимали места в огневых точках. Службу в составе суточного наряда несли военнослужащие, нигде кроме этого не задействованные.
Личное оружие, у всех при себе, ночью оно хранилось рядом с кроватями (у офицеров в изголовье, у солдат в незапирающихся пирамидках).
Однажды, проходя мимо домика, вижу знакомого солдата, который вместо того, чтобы спать после боевого дежурства, сажает и поливает какие-то колючки.
Петров! А ты почему не отдыхаешь?
Э-э-эх! Дайте, товарищ майор, хоть чем-нибудь отвлечься! Поначалу оказались не у дел политработники, воодушевлять и воспитывать оказалось некого, все заняты делами. Им пришлось стать штатными функционерами в составе суточного наряда, либо вспоминать (осваивать) военную специальность и наравне с другими нести боевое дежурство.
Ракетчики проживали в однотипных сборно-щитовых домиках (солдаты по десять человек, офицеры по четыре). Главное отличие быта: в офицерских домиках был холодильник, душ и туалет, а солдатские душевые и туалеты располагались в отдельных сооружениях.
Военный городок размещался в дальнем углу позиции, там же был единственный проезд в минном поле, на одном конце дороги русское КПП, на другом — блокпост сирийских командос.
Кроме полутора сотен сборно-щитовых домиков там были здания хозяйственного предназначения (водонапорная башня, склады всех служб полка, столовые, бани, заводик по выпечке хлеба и т.д.), а также здания штабов, клуба, полевого госпиталя, мастерских.
Система оплаты труда офицеров была такая же, как и в Группе Советских Войск в Германии. Один оклад шел на Родине и его по доверенности получали семьи. Второй в Сирии, часть которого переводилась на аттестат в полевом отделении Госбанка СССР, а часть выдавалась в местной валюте на руки:
от прапорщика до капитана — 500 лир;
от майора до полковника — 800 лир;
солдат / сержант — 50/70 лир.
Курс валюты на то время: за один доллар — 5 лир.
По пятницам у домика, где размещалось отделение фельдъегерско-почтовой связи, столпотворение. Там все свободные от боевого дежурства офицеры и солдаты. Каждый пришел получить весточку из далекой Родины, принес свое письмецо. Зная, что переписка подлежит цензуре, там скупые строки: «Жив, здоров, все нормально!». Несколько часов ждут прибытия машины с почтой, убывшей на ближайший аэродром к военно-транспортному самолету из СССР, еще томительный час, когда почту рассортируют.
Кстати, адрес у нас был: «г. Москва-400, в/ч полевая почта №… ».
Один мой родственник, не разобравшись, где я нахожусь, мне написал:
— Молодец! По адресу вижу, в Москву перебрался? На днях буду в столице проездом и заскочу. Если можешь, то купи мне кофемолку и электросоковыжималку!
Как оказалось потом, мой родич часа полтора терроризировал, работников Московской Военной комендатуры требованием  объяснить, как проехать к данной Воинской части.
Наконец, один из них, самый прямолинейный, ему заявил:
— Пошел ты на фиг! Данная Воинская часть не в Москве, и даже не в Советском Союзе! Где я и сам не знаю, а тебе тем более знать не положено!
Время шло и оно работало не на противника. Восстанавливалась общая система ПВО Сирии. На вооружение Военно-Воздушных Сил стали поступать более современные истребители, в их числе и МИГ-25.
Хотя противник продолжал держать боевые расчеты полка в напряжении, его натиск спал. Очевидно, израильтяне примирились с пребыванием Советских Войск в Сирии, как с неизбежным фактором и отказались от планов по их уничтожению.
Одна их радиокомпания вещала на русском языке специально для ограниченного контингента советских войск в Сирии. Девяносто пять процентов времени радиопередач занимала популярная и русская народная музыка, в перерывах которой шли призывы:
— Зачем вы здесь? Вас ждут семьи! Возвращайтесь на Родину! Не
оставляйте арабам ракетную технику, они такие-сякие!
Но больше шокировали другие передачи:
— Поздравляем с днем рождения майора Сидорова из Москвы! Желаем счастья, здоровья и скорейшего возвращения на Родину! В его честь исполняем песню «Москва златоглавая».
Утечка информации шла не с боевой позиции, а с родной страны.
Поразило доброжелательное отношение всего населения, без исключения к русским и в особенности к ракетчикам, носившим сирийскую военную форму одежды. А ведь было это уже на фоне афганской войны!
Тем временем завершился процесс передачи вооружения и совместного боевого дежурства русских и сирийских расчетов.
Военные туристы из России вновь переоделись в костюмчики иностранного производства.
Состоялся торжественный момент прощания братьев по оружию. Каждому от рядового до полковника сирийцы подарили хорошие и дорогие часы, произведенные в Швейцарии.
В клубе провели общее собрание, на котором русские пожелали сирийцам успехов в боевой деятельности и не осрамить престиж ракетного оружия, а те, в свою очередь, выразили глубокую благодарность за оказание помощи в противостоянии с врагом.
Заместитель Начальника Генерального Штаба Вооруженных Сил Сирии вручил группе русских офицеров (мне в том числе) сирийские боевые ордена. Без особых приключений военные туристы на пассажирских лайнерах вернулись в Советский Союз и разъехались по родным воинским частям.
Таким образом, несмотря на все изъяны бывшего СССР его военная машина работала четко, слажено и грамотно.
Однако она обладала большой инерционностью. Ракетчики, получив огромный боевой опыт, пытались доказать военным бюрократам, что необходимо в корне менять систему боевой подготовки войск ПВО, организацию боевого дежурства, вообще весь уклад воинской жизни.
За это многие поплатились своим карьерным ростом. Правда никому не нужна.

В КУРИЛКЕ:
В 15.30 неожиданно материализовалась фигура командира полка. Увидев участников совещания, так и не приступивших к исполнению полученных час назад распоряжений, полковник диким голосом заорал:
— Это что за исполнительность? Панихида! Всем по выговору!
С испугу даже заурчал двигатель автобуса. Одни красные командиры заняли место в ПАЗе, другие нырнули в подземелье. Начальник инженерной службы мог выдать десятка два четверостиший с любимым командирским словом «панихида», выражающем крайнюю степень недовольства. К примеру, идет строевой смотр:
Очередная панихида,
С проверкой внешнего вида,
Под руководством начальников,
На уровне мхов и лишайников.
Однако, схлопотав взыскание, остряк улетучился в направлении поля своей деятельности раньше других. С перепугу курилку стали покидать все офицеры, но комполка их остановил:
— Остальным сидеть! Начальник разведки! Прямо здесь проведите занятие с офицерами по характеристикам самолетов иностранных армий, по тактике действия своей авиации!
Удаляясь, полковник остановил автобус:
— Чуть не забыл!  Командирам дивизионов подойти к проверяющим! Доложите, что вы там настреляли, условные точки уничтожения не совпадают с данными штурманской проводки. Есть у них вопросы к начальникам медицинской и продовольственной служб. Уедете позже!
Перед самым входом в бункер командир напал на попавшегося навстречу с не раскуренной сигаретой во рту лейтенанта. На оправдание, мол, в курилку иду, заявил:
— Если я, к примеру, иду в туалет, то могу принадлежности вытащить заранее? Выговор!
На детском лице лейтенанта гримаса готового расплакаться ребенка.
Когда грозный начальник нырнул в подземелье, смельчаки бросают ему вслед реплики:
— Тому удивляется вся Европа, какая у полковника обширная шляпа!
— Наш командир страдает пороком зрения, замечает недостатки подчиненных и не видит их достоинств. В конце учения у него душа в отгуле.
Некоторые курцы апеллируют к лейтенанту:
— Не попадайся на встречу начальнику, встречная полоса бывает раздолбана!
— Лейтенант – это когда еще не думаешь о жизни матом!
Мимо курилки вновь шествуют старшина и повар. На подносе яства уже рангом ниже.
— Смотри, тварь, не упади опять! – предупреждает прапорщик солдата.
Выполняя приказ, начальник разведки вместо тактики действия своей авиации повествует историю, к которой сопричастен. Подполковник на майорской должности (ранее был на полковничьей) кубарем скатился по служебной лестнице на две ступени вниз, зато из песков Туркмении попал служить в родные края.
В жизни часто бывает: иду по асфальту я в лыжи обутый, то ли лыжи не скользят, то ли я долбанутый!